РВ

Стараниями нескольких поколений ученых, в обществе утвердился миф о том, что ссыльные декабристы, якобы <принесли в Сибирь культуру>, однако, при ближайшем рассмотрении, он не выдерживает критики. Обратимся к фактам. Почти за сорок лет до событий на Сенатской, 15 октября 1791 года в Иркутск прибыл другой политссыльный, Александр Радищев - тот самый, <первый российский интеллигент>. Вот что пишут об этом иркутские историки Ф. Кудрявцев и Г. Вендрих: <А. Н. Радищев имел возможность познакомиться с книгами первой в Сибири публичной библиотеки и коллекциями музея, интересовался вопросами народного образования, торговли, состоянием промышленности и промыслов...> Итак, первая в Сибири библиотека, мужская гимназия, музей, основанный в 1782 году - это разве не культура?! Только вот будущих <просветителей Сибири> на горизонте не наблюдается: их в тот далекий год еще и на свете не было... Однако, если следовать логике наших декабристоведов, то выходит, что именно <герои Сенатской> дали местному населению огонь и письменность, прикатили в дикую Сибирь первое колесо, научили невежественных сибиряков (хлебавших, надо полагать, лаптем щи и вступавших в смешанные браки с бурыми медведями), мыться в бане, обучили азам арифметики, стихосложения, преферанса, гомосексуализма и организации домашних театров - да вообще, всему-всему научили!...

Кстати, о домашних театрах... После экскурсии в дом-музей князя Волконского у неискушенного посетителя может сложиться превратное впечатление, что иркутская Мельпомена была зачата именно в этих стенах, где княгиня Мария Александровна устроила любительский театр; что здесь регулярно ставились спектакли, смотреть которые собирались передовые люди города. Кто и зачем собирался у Волконских - речь впереди, а сейчас - о театре.

Зададимся вопросом: с чего бы это у княгини такая идейка стрельнула - домашний театр устраивать? А все очень просто: отправились однажды Ее Светлость с доченькой в городской, повторяю - в городской театр... А гражданский губернатор Пятницкий, повстречавший их там, проявил излишнее рвение, и на завтра же подписал приказ, запрещающий женам государственных преступников посещать публичные учреждения, чтобы ссылка совсем малиной не казалась... Согласен, идиотский приказ... А барынька тряхнула точеной головкой с завитками возле розовых ушек: <а мы пойдем другим путем!> И что в итоге? Обратимся к воспоминаниям воспитанника декабристов Н. А. Белоголового, участвовавшего в претворении замысла княгини в жизнь: <... задумали было устроить домашний спектакль из мальчиков, собиравшихся в доме Волконских, не помню... кого угораздило выбрать для этого фонвизинского <Недоросля>; пьесу, меньше всего подходившую для домашнего театра... Репетиции у Волконских шли довольно часто в полном составе нашей труппы, но то ли из игры нашей путного ничего не выходило, то ли по другим причинам затея эта вскоре рухнула, и нам так и не удалось дебютировать на сценических подмостках. Надо полагать, актеры мы были самые первобытные...> На этом весь <домашний театр> у Волконских кончился! А чего еще от этой публики можно было ожидать - готовили государственный переворот, а в результате получился ярмарочный балаган с Петрушкой, готовили домашний спектакль - опять, извините, все широким кверху... Зато сколько ин- теллигентских вздохов - <ах, домашний театр княгини Волконской!>... Да не было никакого театра!

Что же до <передовых людей>, собиравшихся в гостиной у княгини, то и здесь одно разочарование... Тот же Н. Белоголовый вспоминает, как ссыльного С. Г. Волконского приехала навестить родная сестра, кстати, вдова министра Императорского Двора (вот так!) После этого-то и началось паломничество: <.. все высшие чины усердно посещали дом Волконских, с одной стороны, поощряемые дружбой с Волконскими Главного начальника края Муравьева, а с другой, зная, что Волконские, при своих больших связях в Петербурге, могут помочь и в дальнейшей карьере, и открыть доступ в столичные гостиные>. Вся любовь! И хотя в желании сделать карьеру нет ничего постыдного, но мне эти <передовые люди>, попросту использовавшие Волконского, столь же мало симпатичны, как и сам князь...

Теперь о <дружбе> генерал-губернатора Муравьева-Амурского со ссыльными <светлостями> и <сиятельствами>. Обратим внимание на одно обстоятельство: наша барынька Волконская, <великая устроительница домашних театров>, до замужества с бунташным князьком (вот угораздило же!...) носила фамилию Ла Валь и происходила из старинного французского рода (один из ее прямых предков, между прочим, не кто иной, как Жиль де Ла Валь барон де Рю, знамени-тый <Жиль Синяя Борода>, обвиненный в колдовстве и сожженный 10 октября 1440 года). Самое забавное, что жена Муравьева-Амурского - тоже французская аристократка, в девичестве носившая фамилию По, и за годы жизни в России так и не научившаяся говорить по русски. Естественно, что в городе, где населения - от силы, тысяч двадцать, и каждый на виду, эти две француженки просто не могли не встретиться. А Муравьев-Амурский и рад: у него дел не в проворот, а тут жена внимания требует... Ладно уж, пусть хоть с этой Ла Валь-Волконской на ридной мове почирикают... Здесь, надо полагать, наша <просветительница-театралка> и напела губернаторше, что муженек ее от скуки опустился вконец, провонял скотным двором и чуть ли не ночует в хлеву. Ну, а губернаторша - к мужу: Муравьев и пристроил - сначала Волконского, а потом и остальную компанию - да так, что сам потом не рад был... Гражданский губернатор, дурак Пятницкий стал строчить доносы в столицу, что вот, мол, с кем государев любимец дружбу завел... Император же Николай I был человеком ума государственного, и на доносы Пятницкого отреагировал несколько иначе, чем тот ожидал - про сто отправил стукача на пенсию... Во всей этой истории я далек от мысли, что Волконская действовала по наущению мужа - скорее, по собственной инициативе. У Сергея Григорьевича на такие комбинации просто не хватило бы ума - сложно ожидать интриг от людей, которые, собравшись делать переворот, раззванивают об этом на каждом углу, а в день выступления забывают выдать войскам патроны... Но это так, к слову.

Как же отблагодарили наши <светочи культуры> генерал-губернатора, который своим добрым отношением смягчил их двойственное положение в глазах иркутских обывателей? Да никак! Когда после кончины Николая I, Его сын, Александр II подписал акт об амнистии декабристов, наши <герои> устроили истерику прямо в кабинете ничего не подозревавшего вице-губернатора, пригласившего их, чтобы ознакомить с императорским Указом - они, видите ли, считают амнистию <издевательством> над собою... А на следующий день стали паковать чемоданы, и покатили в Европейскую Россию - доживать свой век в <именьишках>, благо, додумались в свое время крепостных не распустить! <Борцы за народное дело>, мать их, любители домашних театров!...

Из всей этой публики в Сибири остался декабрист Д. И. Завалишин-личность, если судить по его делам, мелочная и подлая: Завалишин скрупулезно выискивал малейшие ошибки в работе Муравьева-Амурского, а после публиковал гаденькие статейки в столичном <Морском сборнике>. В конце концов, генерал-губернатору это надоело, и он добился, чтобы Завалишин был этапиро-ван из Сибири... нет, не на Чукотку, а домой, в Подмосковье! Читатель, Вы когда нибудь слыхали, чтобы из Сибири в Подмосковье ссылали? Этот Завалишин - в своем роде, просто уникум!

Так что же, спросит вдумчивый читатель, неужели пребывание декабристов в Сибири никакой пользы краю не принесло? Допустим, театр, музей, библиотека были созданы без их участия; но ведь они внесли вклад в изучение Сибири: исследовали горы и тайгу, занимались поисками полезных ископаемых и все такое прочее... Как быть с их исследовательской деятельностью? Ведь факты - вещь упрямая...

Согласен. Поэтому, прежде чем ответить вдумчивому читателю, приведу еще одну цитату из воспоминаний современника, чиновника особых поручений при генерал-губернаторе Муравьеве-Амурском, Бернгарда Васильевича Струве:

<В Иркутске мы застали англичанина Гиля, который в качестве туриста проживал там несколько месяцев и успел втереться во все слои общества. Вращался он как свой человек в среде чиновников, был вхож во все купеческие дома, встречался постоянно с ссыльным польским элементом, составлявшим довольно значительный контенгент, целые дни и вечера проводил в домах Волконских и Трубецких... и все это с таким кажущимся простодушием, как будто он путешествует только для себя и никаких других целей не преследует. Англичане всю- ду проникнут, все выследят, все узнают для достижения весьма определенно созданных и настойчиво преследуемых целей>.

Очень интересная цитата, особенно, если учесть, что написано сие в аккурат перед началом Крымской войны, которую Британская Империя в союзе с турками, французами и австрийцами развязала против России. Англичане эту войну до сих пор именуют Русской кампанией... Боевые действия велись не только в Крыму: британский флот атаковал русский Дальний Восток. А в принадлежавшем в ту пору Российской Империи Великом Княжестве Финляндском англичане пытались подбить финнов на восстание, обещая помощь с вооружением и международным признанием. Финны, к их немалой чести, послали тогда эмиссаров короля Георга оч-чень далеко...

Почему я об этом вспомнил? Неужели не понятно? Тогда давайте перейдем к упрямым фактам. Итак:

Факт первый. В ночь на 11 марта 1801 года в Михайловском замке в Санкт-Петербурге группой аристократов был убит Император Павел I, готовивший совместно с Наполеоном экспедицию в британскую Индию. Вдохновитель заговора - британский посол в Санкт-Петербурге сэр Уитворт, передавший заговорщикам более 3 миллионов рублей золотом, и отвечавший за их эвакуацию на британском военном судне, в случае провала;

Факт второй. Через четверть века, 14 декабря 1825 года другая группа аристократов, воспользовавшись ситуацией междуцарствия, выводит из казарм войска с целью захвата власти. Одновременно в Средиземное море входит британский королевский флот с морским десантам на борту, и держит курс на Босфор. В это же время к границам России перебрасывают войска Австрия и Турция;

Факт третий. Спустя еще четверть века Британия в союзе с теми же Австрией, Турцией и <примкнувшей к ним> Францией, которой правит марионетка лорда Палмерстона, Наполеон III, развязывают против Российской Империи кампанию, вошедшую в учебники под названием Крымской войны. Британский флот ведет военные действия против России в Приморье; британские агенты пытаются поднять мятеж в Финляндии...

... А теперь - факт четвертый. Накануне войны в иркутских гостиных у ссыльных князей Волконского и Трубецкого мы застаем БРИТАНСКОГО путешественника Гиля - этакого рубаху-парня, охочего до сибир ских впечатлений... А уж нашим <героям> - декабристам есть, что показать гостю: пожалуйста, подробно составленные карты Сибири и Дальнего Востока; а вот - прак тические пособия по изучению местных языков; а вот, обратите внимание - минера логическая коллекция, в ней есть все образцы сибирских полезных ископаемых... А друг Трубецкого и Волконского, Мишель Лунин вообще расстарался - отослал в Лондон через надежных людей какую-то толстую тетрадь... Не иначе, как с научными стать ями по вопросам сибирской ботаники или энтомологии - иначе непонятно, за что его после этого <кровавые царские сатрапы> вновь заточили - на этот раз в акатуйский цугундер, где он вскоре и преставился...

Ну же, вдумчивый читатель, на основании этих фактов, с <огромным вкладом декабристов в изучение Сибири> Вам теперь все понятно? И с тем, какие <добрые Соросы> финансировали этих <исследователей>, тоже? Уверен, Вы и сами верно ответите на вопрос, который я вынес в заглавие статьи...

Роман ДНЕПРОВСКИЙ